Как аниме повлияло на мировой кинематограф

Существует распространенное мнение, что аниме — это мультфильмы для детей. В последнее десятилетие, правда, с таким утверждением соглашается все меньше людей. Возможно, это связано с поколенческим эффектом: те, кто в детстве смотрел по телевизору «Ван-Пис», «Сейлор Мун» и «Наруто», выросли и сами стали лидерами мнений, критиками, дистрибьюторами, способными повлиять на популяризацию любимых лент.

Аниме-сериалы выросли из манги — небольших комиксов с историями для людей разного возраста. Например, для мальчиков-подростков выпускают сенэны — проекты о целеустремленных юношах, жаждущих победить зло, стать Хокаге, получить статус короля шаманов или убить всех титанов. Для девочек создаются седзе о любви, сестринстве и волшебстве, как, например, аниме «Связанные миры» и «Любит — не любит». Для взрослых подходят жанры сэйнэн и дзесэй, которые отличаются более сложным и непредсказуемым сюжетом и оригинальными персонажами. О них мы и поговорим далее.

Манга изначально не переводилась на другие языки, но после появления аниме японской поп-культурой стали интересоваться в разных странах. Американские комиксы оказали влияние на мангу, но уже в 80-е и 90-е манга и аниме сами стали определять поп-культуру США, да и всего мира.

Существуют десятки культовых аниме, созданных в конце 80-х и 90-х и вдохновивших многих современных режиссеров. Квентин Тарантино, Даррен Аронофски, Кристофер Нолан, Леос Каракс и другие знаменитые авторы смотрели анимационные картины, изменившие их представления о мире кино.

Фильм «Акира» был выпущен в 1988 году и стал самым дорогим аниме на тот момент. В ленте использовали 24 кадра в секунду, тогда как в других рисованных японских картинах это количество было значительно меньше — порядка 12. «Акира» снят по одноименной манге режиссером и мангакой Кацухиро Отомо. События происходят в будущем: ученые в лабораториях проводят на людях эксперименты, из-за чего случайным обладателем способностей, грозящих смертью человечеству, оказывается один из участников банды байкеров. Отсылки к «Акире» можно найти в клипах, например у Канье Уэста, или в «Матрице» и «Очень странных делах». Да и мало какой фильм с погонями теперь обходится без фирменного кадра с торможением мотоцикла, как у Тэцуо.

«Акира» стал первым крупным японским проектом, попавшим в США, а затем покорившим весь мир. Кроме того, фильм открыл дорогу к более дорогой и качественной рисовке для многих других местных режиссеров и аниматоров, а также убедил студии, что аниме может поднимать серьезные темы и зрители к этому готовы.

Следующим подобным откровением стал «Призрак в доспехах» Мамору Осии, тоже основанный на манге, но не копирующий ее сюжет. Действие картины также происходит в безрадостном будущем, но здесь главным героем становится роботизированная девушка-следователь, которая задается вопросами о том, кто же она на самом деле. «Знаешь, киборги вроде меня иногда страдают мыслью о собственном происхождении», — говорит она своему напарнику. Помимо затягивающего сюжета о странствующем искусственном интеллекте, освобождающем киборгов, фильм привлекает невероятной проработкой деталей футуристичных городских пейзажей, а также философскими диалогами.

Еще одним культовым киберпанк-аниме считается сериал «Ковбой Бибоп» Синъитиро Ватанабэ. Премьера состоялась в 1998 году. Это космическое роуд-муви о наемниках из будущего, которые путешествуют по Солнечной системе в поисках преступников, чтобы сдать их полиции за деньги. Сеттингом ленты явно вдохновлялись создатели «Светлячка», а сам «Ковбой Бибоп» структурно напоминает американский «Звездный путь» из 60-х. В аниме есть серьезные серии, где герои размышляют о смысле жизни, разнообразии, проблеме перенаселения и неравного распределения ресурсов. Но присутствуют и забавные эпизоды: например, один из них копирует структуру «Чужого» Ридли Скотта, но в конце «ужасным чудовищем» оказываются протухшие продукты в холодильнике.

«Ковбой Бибоп» и «Призрак в доспехах» переснимали с американскими актерами, но проекты не получили ни достаточной прибыли, ни любви зрителей. «Акиру» также планировали экранизировать в лайф-экшен, режиссером даже был назначен Тайка Вайтити, но после пандемии разговоры о возможном возобновлении производства утихли.

Если сегодня все со слезами на глазах смотрят финал «Атаки титанов», в 90-е сериальным шедевром считался «Евангелион». Как и история Эрена Йегера, он сначала кажется незамысловатым сенэном, но с каждым новым эпизодом поднимает все более сложные и противоречивые темы. Суть обоих сериалов заключается в том, что люди становятся некими богами, облачаясь в броню гигантов — из стали или плоти и крови.

Режиссер «Евангелиона» Хидэаки Анно — ученик Хаяо Миядзаки, работавший аниматором на производстве картины «Навсикая из долины ветров». Постапокалиптичный мир он придумывал как метафору депрессии, но позже в ленте стали появляться и другие мотивы: бессмысленность вражды, голод, принятие смерти близких, надежда. А монстры в «Евангелионе» вовсе не существа под названием «Ангелы» и не роботы, а непрожитая боль человека.

На киберпанке и фантастике развитие аниме не заканчивается, помимо сай-фая, хочется выделить еще и фэнтезийное кино. Эти анимационные фильмы оставили не меньший след в мировом кинематографе.

У каждого режиссера аниме свой подход к изображению персонажей, прорисовке дальних планов и деталей. Но некоторые постановщики способны выходить за рамки и создавать нечто настолько аутентичное, что это не повторить никому. Таким можно назвать аниме 1985 года «D: Охотник на вампиров» режиссера Тое Асиды, соединяющего японскую поп-культуру 80-х и немецкий экспрессионизм. Картина была снята до «Интервью с вампиром» или «Блэйда», но словно вобрала в себя лучшее от обеих лент: стильные боевые сцены, роскошные костюмы и сложные образы вампиров, предстающих не только аристократичными злодеями.

Сатоси Кона называют японским Дэвидом Линчем, его сюрреалистичные образы пугают, но оторваться от них совершенно невозможно. Аниме «Паприка» вдохновлялся Кристофер Нолан при создании «Начала», но первоисточник все же неповторим. В картине рассказывается о путешествиях между снами и реальностью, где кошмары, воспоминания, страхи и радости попадают в единую воронку подсознания. Увидев однажды парад манэки-нэко, кукол, дарум и других существ, его уже не забыть. А к «Истинной грусти» неоднократно в своих работах отсылает Даррен Аронофски. История о поп-певице, преследуемой своим же отражением, вдохновила его на создание «Черного лебедя».

Макото Синкай — поэт современного аниме. Его часто сравнивают с Хаяо Миядзаки, но стиль все же отличается. Повествование обладает неспешным ритмом и не насыщено большим количеством событий и персонажей. Аниматор делает акцент на красоте в мелочах: упавших в воду листьях, движении поездов метро, колышимой ветром траве. Его «Сад изящных слов» рассказывает историю первой любви школьника, прогуливающего занятия в дождливые дни. Он встречает в парке девушку, которая тоже убегает от реальности, прячась в ливне и зелени токийских садов. Синкай наполняет свое повествование поэзией и метафорами, создавая ощущение нагори — тоски по чему-то ушедшему.

Другим мастером образного кино можно назвать Исао Такахату, снявшего «Могилу светлячков». Эта картина вышла в прокат одновременно с фильмом «Мой сосед Тоторо» и стала одним из самых громких высказываний. В «Могиле светлячков» рассказывается о брате и сестре, пытающихся выжить и справиться с болью потери родителей на фоне Второй мировой. Светлячки — это не только метафора бомб, загорающихся в небе перед падением на землю, но и олицетворение душ таких же невинных детей, погибших из-за бесконечной несправедливости, обрушившейся на них и забравшей тысячи жизней. Такахата стал первым режиссером, который решил говорить о страшных смертях, показывая их глазами четырехлетней девочки. Она не понимает, почему с неба падают бомбы, почему мир в огне, почему мать больше не откроет глаза. Но малышка продолжает верить в чудеса.

Хаяо Миядзаки часто затрагивает в своих работах тему войны, так как сам застал ее ребенком. Его отец, как и герои фильмов «Мальчик и птица» и «Ветер крепчает», разрабатывал самолеты, а сам режиссер является жестким антимилитаристом. Поэтому во многих его картинах, даже сказочных, есть пацифистский посыл: например, в «Ходячем замке» Хаул пытается остановить колдунов и железных птиц, сбрасывающих бомбы на города.

Аналогичный посыл несет и последняя работа Миядзаки — «Мальчик и птица». Мать главного героя Махито погибает во время бомбардировок Токио в сгоревшей больнице, в параллельном же мире она становится символом света и пламени. Отец мальчика в другую вселенную войти не может, но создает свою, раскладывая детали фюзеляжей самолетов по всему особняку.

Миядзаки способен творить абсолютно неповторимые сказочные миры, основанные на его собственной мифологии. Есть даже фанатские теории о том, что каждый фильм мастера связан со всеми другими работами. Самым ярким примером его необыкновенных фантазий, наверное, можно назвать «Унесенных призраками», принесших автору наибольшую популярность. Девочка Тихиро попадает в гостиницу ведьмы, населенную демонами и другими мифическими существами. Выбраться оттуда героиня не сможет до тех пор, пока не расколдует своих родителей, превратившихся в свиней. Это кино о любви и надежде, которые способны победить любых демонов.

Художники со всего мира называют Миядзаки своим любимым режиссером. Его творчество вдохновляет не только мультипликаторов, но и артистов, сценаристов, постановщиков и даже геймдизайнеров. Среди фанатов — звезды Голливуда вроде Кристиана Бэйла, Флоренс Пью, Роберта Паттинсона, а также ведущие актеры европейского кино — например, Леа Сейду и Жан Рено. Миядзаки и художникам его студии Ghibli удается говорить на сложные темы понятным языком — визуальным. Картины находят отклик в душах детей и взрослых вне зависимости от их предыдущего киноопыта, от того, смотрели ли они аниме и знают ли вообще что-то о Японии.

В целом, аниме и его авторы доказали миру, что рисованное кино может быть очень разным: серьезным и дурашливым, полным фантазий, нереалистичным, абсолютно детализированным и правдивым одновременно.