Расследование, портрет и экскурсия: каким бывает документальное кино

Это самый первый вид кино — экранное искусство начиналось с «Выхода рабочих с фабрики». Уже тогда, в XIX веке, такой виток синематографа обретал особую популярность. Люди, у которых был доступ к камере, документировали события своей жизни: смех младенца и детские игры, прогулки и путешествия, коронации монархов. Эти свидетельства были тем самым «запечатленным временем», о котором писал Андрей Тарковский. Из них позже монтировалась история.

Режиссер Эсфирь Шуб создавала свои фильмы «Россия Николая II и Лев Толстой» и «Падение династии Романовых» из кадров, снятых в разные годы на протяжении десятилетий. Она наполняла единое полотно новыми смыслами, из которых рождалась история. То же самое делал и Дзига Вертов в своей «Годовщине революции»: он показывал оппозицию и большевиков, Троцкого и Ленина. Слова были излишни — эпизоды подобраны так, что соединяются в монолит.

Сегодня этот жанр редок, но его иногда используют журналисты и историки. Наследие кинохроники видно в картинах режиссера Сергея Лозницы «Бабий Яр. Контекст», «Блокада», «Прощание со Сталиным». Автор также отыскивает архивные кадры, которые в новое время обрастают иными смыслами, и склеивает их так, что исторические параллели кажутся пугающими.

Киноэссе, или кинодневник, — это рассуждение автора на какую-либо тему. Строятся такие ленты по тому же принципу, что и эссе в литературе: есть тезис, аргументы, контраргументы, обобщение и заключение. Например, стройной структурой обладает фильм «32 звука». Автор Сэм Грин утверждает, что звук для человека — нечто большее, чем просто волна, попадающая в ухо и передающая сигнал в мозг. Далее на разных примерах и при помощи диалога с музыкантами-экспериментаторами он доказывает этот тезис.

Однако режиссеры не всегда ведут свою мысль стройно и последовательно, рассуждения могут заводить их в любые дебри. Автор фильма «Почему мы креативны?», Герман Васке, в течение нескольких десятилетий задавал самым талантливым людям со всего мира один и тот же вопрос о природе творчества. Ответы он смонтировал в единое полотно: гости как бы представляют нам свои мини-эссе на эту тему.

Иногда режиссеры не сопровождают кинопроизведения комментариями — ни своими, ни чужими. Удивительные примеры такого явления — «Кояанискатси» Годфри Реджио и «Самсара» Рона Фрике. В них рассказывается о том, насколько окружающий мир многогранен, прекрасен и хрупок. Чтобы это понять, по мнению авторов, не нужны слова.

Суть жанра раскрывается в самом названии: режиссер безмолвно наблюдает за неким явлением и показывает нам то, что ему удалось подглядеть. Один из наиболее ярких авторов, работающих в такой стилистике, — Виктор Косаковский. Он снимал картину «Тише!», поставив камеру на подоконник в своей квартире и фиксируя все, что происходит за окном в течение года. За это время коммунальщики раскопали яму и в нее регулярно кто-нибудь норовил упасть. Мимо проходили тысячи людей со своими историями, здесь проводили собрания местные любители крепких спиртных напитков, завершали свидания петербургские влюбленные, встречали белые ночи романтики. А дыру в асфальте то засыпали, то снова расковыривали.

К жанру относятся номинированные на «Оскар» фильмы «Выход» Максима и Евгении Арбугаевых о вымирающих животных Чукотки, «Гунда» того же Косаковского о четвероногих жителях фермы и «Фабрика» уже упомянутого Лозницы о рабочих на производстве. В этих трех случаях метод наблюдения помогает понять всю трагедию персонажей, словно нас впустили в их души.

Очень популярный в последнее время жанр, перешедший из журналистики на большой экран. По своему характеру он немного напоминает тру-крайм: зритель пытается угадать злодея и узнать, будет ли он наказан. Авторы таких фильмов тоже ищут ключ к некой тайне. Режиссер Симус Хейли в своей работе «В погоне за Бэнкси» старается ответить на вопросы, которые волнуют любителей искусства уже не одно десятилетие: кто же такой Бэнкси и почему он скрывает свою личность? Похожим образом строится и сюжет картины «В поисках сахарного человека»: автор Малик Бенджеллуль выясняет, куда исчез известный музыкант 70-х.

Герои фильма-победителя Венецианского фестиваля «Вся красота и кровопролитие» Лоры Пойтрас пытаются добиться правосудия для жертв фармацевтической компании. У зрителей особой популярностью пользуются ленты-разоблачения, такие как «Аферист из Tinder» или «Изобретатель: Жажда крови в Силиконовой долине». В ближайшие дни на Netflix появится документальный сериал о громком судебном процессе «Депп против Херд», в котором, несмотря на вынесенный вердикт, все еще остается немало белых пятен.

Кажется, такой термин еще не употреблялся в кинокритике, но фильмы, подходящие под эту категорию, существуют. Картины не описывают человека или явление, не являются безучастным наблюдением или хроникой, не похожи на расследование. Они приглашают своего зрителя в незнакомый мир и подробно о нем рассказывают, объясняют его законы, демонстрируют атрибуты, словно экспонаты. Например, «Colette, любовь моя» Хью Лоусона-Боди повествует об известном парижском магазине, где собирались люди, для которых мода была практически религией. Нам показывают фешен-мир с его дорогими кроссовками и дизайнерскими коллаборациями, восхищенными отзывами Канье Уэста и старожилов бульвара де Страсбур, воспоминаниями тех, кто стоял в километровых очередях, но мог себе позволить лишь фирменную ручку.

Фильм «Книготорговцы» Д. В. Янга рассказывает об устройстве вселенной старейших книжных магазинов Нью-Йорка, а «Больше света» Джесси МакЛин — о любителях фикусов, бонсаев и прочей квартирной зелени. К этой же категории документалок относится и победитель Берлинале 2023 года — «На Адаманте» Николя Филибера, который проводит зрителю экскурсию по кораблю, пришвартованному на Сене. На судне живут, работают и поддерживают друг друга люди с разными психическими заболеваниями.

Подобные фильмы состоят из комментариев людей, делящихся своими историями о том небольшом мире, к которому они причастны. Так зрители попадают в места, о которых не могли и помыслить, и узнают о них все, словно им и вправду провели экскурсию.

Событие, которое должно стать кульминацией фильма, до начала съемок еще не произошло, и зрители наблюдают за ним в режиме реального времени. Чаще всего неизвестно, удастся ли героям совершить задуманное, поэтому переживать за них приходится на протяжении целой ленты. Но даже если аудитория догадывается, что в конце все получится, напряжение от этого не становится меньше. Картина, таким образом, оказывается предысторией или предвкушением грядущего события.

Режиссер Сюзанна Регина Мойрес сняла так «Рейв в Иране» о диджеях из Тегерана, которые в обход законов решают устроить за городом огромную тусовку. В начале фильма они не знают, получится ли у них, приедет ли к ним полиция, задержат ли их, от этого эмоции становятся еще ярче. В картине Константина Райха «Бей первой!» о дагестанских футболистках тоже неясно, смогут ли девушки противостоять традициям своего региона и предрассудкам общества и выбить себе право на любимое занятие.

Похожим образом строятся и так называемые фильмы о фильмах. Хоть мы и знаем, что работа будет завершена и картину выпустят в прокат, нам все равно интересно посмотреть, как проходил съемочный процесс, побывать в закулисье и понять, как из идеи рождается нечто большее.

Портрет — один из классических жанров документального кинематографа. Он завораживает своей откровенностью, приподнимает завесу тайны над человеческой жизнью. Режиссеры часто показывают не только путь знаменитостей к успеху, но и воспоминания их коллег и близких, кадры из жизни. «Вествуд» демонстрирует нам дизайнера-бунтарку Вивьен Вествуд, «Эми» — певицу Эми Уайнхаус, «Величайший кутюрье» — Ива Сен-Лорана в его последние годы, «С любовью, Антоша» — трагически погибшего актера Антона Ельчина, «Сорокин трип» — скандально известного российского писателя Владимира Сорокина.

Но речь в таких картинах не всегда идет о замечательных людях. Сериал «Настольная книга диктатора» описывает ужасные преступления против человечества, которые когда-то совершили власти предержащие. А еще не стоит забывать об автопортретах — такие создавала Аньес Варда, делясь со зрителями подробностями съемок своих же картин, собственной философией и взглядом на мир («Побережья Аньес», «Варда глазами Аньес»).

Режиссер Рома Либеров в своих фильмах о поэтах и писателях использует смешанную технику повествования: он привлекает кукольную анимацию и актеров, которые зачитывают отрывки из произведений и дневников героев. «Сохрани мою речь навсегда» — его трогательная драма об Осипе Мандельштаме, в озвучании которой принимали участие Виктор Сухоруков, Инна Чурикова и Чулпан Хаматова.

О каждом из вышеупомянутых жанров можно рассуждать бесконечно: приводить примеры изобретательности режиссеров-документалистов, выделять поджанры и отдельные ветви развития этого вида кино. Оно ничуть не менее интересно, чем игровое, поэтому ему точно стоит дать шанс.