«Продюсерам полезно впитывать молодую кровь»: интервью с Гевондом Андреасяном

Начнем со свежей премьеры: фильм «Неприличные гости» снял дебютант Гога Мамаджанян. Как вам работается с молодыми режиссерами?

Для нас некая миссия — каждый год давать возможность поработать нескольким дебютантам. В прошлом и позапрошлом году выпустили такие фильмы, как «Слон» и «На ощупь», сериал «Трепачи». Мы прикрепляем новичков к очень опытным командам, которые могут научить и не дать споткнуться. У молодых режиссеров появляется шанс в будущем реализовать себя не только в рамках нашей кинокомпании, но и в целом.

Это замечательная инициатива. Я в принципе призываю коллег чаще применять такой опыт. Он полезен не только новичкам, но и самим продюсерам, потому что они впитывают молодую кровь, не стареют, не становятся зашоренными, неактуальными.

Можно и так сказать, но в реальности мы вдохновлялись очень многими фильмами, начиная от «Идеальных незнакомцев» и тех же самых «Соседей сверху» и заканчивая «Попутчиками» Марка Пеллингтона. В первую очередь это был вызов для сценаристов: смогут ли они написать текст, который зацепит зрителя на полтора часа. Еще испытание и жизненный экзамен для актеров: удержат ли они аудиторию на протяжении 90 минут своим талантом и харизмой.

Каждый год мы делаем один-два похожих фильма, чтобы доказывать это себе и окружающим. Самое удивительное, актеры с огромным желанием идут на подобные проекты, потому что для них это некий моноспектакль, возможность проявить всю палитру своего таланта.

Не надо стесняться быть на кого-то похожим, потому что, как мы всегда шутим, есть всего семь нот, но музыка различается. Главное — сделать работу качественно, хорошо, тонко, чтобы зритель в картине увидел себя. Аудитория везде разная, сложно попадать во всех сразу, но можно хотя бы в своих.

Можно, естественно. Но самое ценное, что есть в картине и что отличает ее от всех остальных, — это финал. Ни у одного фильма похожей тематики, разыгранного в замкнутых пространствах моноспектаклей, никогда не было такой концовки. Она придумалась неожиданно. Знаете, когда вы чуть-чуть боитесь споткнуться и от страха сочиняете что-то такое, что вызывает очень много отзывов, и в 99 % из них люди подчеркивают, какой крутой финал.

Для нас «7 дней, 7 ночей» — важный фильм, кино о семейных ценностях. На мой взгляд, мы имеем сейчас огромную проблему (вообще, это мировая проблема, но в России она очень сильно бьет по обществу) — разводы. Когда вокруг все разводятся, а вам попадает в руки такой сценарий, вы читаете и говорите: боже мой, давайте это сделаем, пусть это будет некой нашей задачей, миссией — назовем как угодно. Просто благая цель — показать, что всегда можно найти компромисс.

Мы, взрослые, всегда говорим, что все ради детей. А здесь дети сами становятся инициаторами спасения брака родителей. На мой взгляд, это хорошее кино, показывающее, что семья — и счастье, и сохранение, и, к сожалению, несчастье — это дело всех, а не одного. «7 дней, 7 ночей» — объединяющая картина, то, что нужно сейчас, в год семьи. Было очень правильно сделать такой фильм, выпустить его и вдохновить людей.

А так как Армения — моя историческая родина, мы каждый год что-то там снимаем. Все этапы мы прошли еще на фильме «Землетрясение», потом — на сериале «Манюня». Есть очень много высокопрофессиональных людей, команд, которые в Армении помогают, делают и реализуют проекты. Поэтому сейчас все уже несложно.

«Онегин» и «Мастер и Маргарита» прекрасно показали себя в прокате. Как думаете, по какой причине вернулся интерес современного зрителя к отечественной классике? Или, может быть, он не пропадал никогда?

«Онегин» и «Мастер и Маргарита» себя замечательно показали, я как продюсер «Онегина» очень доволен, благодарен аудитории и нашей команде, которая не подвела. У меня нет ощущения, что когда-то не было спроса на классику. Просто никто не снимал на том языке, который хочет услышать зритель. Все делалось или очень по-старперски, простите за выражение, или в полуизвращенной форме, с переводом в современность. Я всегда говорю: давайте сначала снимем что-то похожее на оригинал, а после нас пусть создают вариации.

Онегин — это бренд, Онегин уже в генетике. Я считаю, что любой первоисточник, особенно входящий в школьную программу, способен собрать зрителя. Просто нужно адаптировать его качественно и в соответствии с ожиданиями.

Мысли экранизировать «Онегина» в нашей голове крутились больше 10 лет. В итоге мы собрали огромную фокус-группу на 5000 человек и поняли, что аудитория ждет простой экранизации, без всяких извращений, без танцев, музыки, современного жаргона, лексикона. В итоге сделали то, чего хотел зритель, и не прогадали.

Самое приятное, после «Мастера и Маргариты» и «Онегина» в десятки раз возросли продажи книг. Что это значит? Что не только книга помогает экранизации, но и экранизация — книге. Соответственно, кино стимулирует зрителя читать больше, образовываться, становиться лучше.

Не думаю, что нужно что-то искусственно разжигать, надо естественными методами снимать добротные фильмы и этим поддерживать ожидания зрителя и превращать российское кино в бренд. Думаю, потихоньку так и происходит. На мой взгляд, сейчас делается очень много качественных картин. Мы на правильном пути.

Самое важное и принципиальное для меня — участие Наринэ Абгарян в любой сценарной работе по вселенной «Манюни», будь то сериал, полный метр или мультфильм. У автора особая любовь к своим персонажам, она привносит то, что делает их уникальными. В общем, без Наринэ я ничего не делаю, это принципиальная позиция. В ту секунду, когда она скажет, что надо завершать, мы закончим.

Особенность «Манюня: Приключения в Москве» в том, что Наринэ и два прекрасных сценариста смогли привнести в фильм все наше детское отношение к Москве: то, как мы, сидя в регионах, воспринимали столицу, любили ее издалека, смотрели через телевизор. В новой «Манюне» все это есть и очень здорово работает.

Я такой человек, что люблю каждую свою новую работу чуть больше, чем предыдущую, если даже прошлая была очень удачной и успешной. Поэтому мне кажется, что «Манюня: Приключения в Москве» намного лучше, чем то, что мы делали по «Манюне».

Знаете, 80-е, по крайней мере для моего поколения, очень значимы, потому что в эту эпоху произошло, наверное, все сразу — от Олимпиады до потепления с Западом и появления брендов. Я хорошо помню и 1985-й, и 1986-й. Мне кажется, что все события и атмосфера до сих пор у нас в голове, тут даже вдохновляться не надо. Поэтому к периоду не отношусь как к чему-то историческому.

Вся наша команда прекрасно понимала, что это за эпоха. Авторы прошли по всем стереотипным вещам, связанным с Москвой и 80-ми. Мне кажется, что получилось очень вкусно.

Думаю, зритель просто будет восхищаться. Для детей это аттракцион, о котором они не знают, не слышали, — как экшен или как когда они смотрят что-то историческое, детское. Для взрослых — ностальгия, потому что с годами все плохое забывается, остается только приятное. Здесь все хорошее сохранено. Поэтому и взрослым, и детям будет одинаково интересно.

(Вздыхает.) Я не должен, наверное, так говорить, но работа продюсера самая сложная. В кино все творцы, и кажется, что продюсер тоже творец. Но он единственный творец, который отвечает за финансы. Я на своей памяти видел режиссеров грустных, веселых, успешных, стрессующих. Но во всех эмоциях они не упускали деньги, не теряли недвижимость, не сталкивались с судебными проблемами. А продюсеры в ответе за грехи всех. Неважно, режиссер ли облажался, или актер, в итоге несет ответственность один человек — продюсер.

Поэтому, когда мне говорят, что продюсер — это клево, легко, хорошо, я отвечаю: «Я могу с удовольствием передать управление вам. Если вам это удастся, я буду счастлив поработать на вас, без ответственности». Я не жалуюсь, просто профессия очень серьезная.

Нужно уметь сделать так, чтобы сто человек между собой не ссорились, а двигались во благо чего-то общего. Это работа и психолога, и мамы, и папы. Иногда вы превращаетесь в близкого друга сотрудника, которого знаете две недели. У вас нет выхода. Вы должны сделать так, чтобы был мир, любовь и жажда чего-то совместного, а еще важно не облажаться. Бывает сложно, нервно. Иногда я психую, говорю, что хотелось бы все это время посвятить семье: детям, супруге — но точно не коллегам.

Что касается большого количества картин, то нет никакого секрета. Есть просто трудолюбие. Мы не боимся работы. Я ложусь после трех ночи, просыпаюсь утром в девять и иду трудиться. Даже если я на отдыхе, даже если мне удается на три дня куда-то слетать, то все равно работаю. У нас в компании так делают.

Одна из самых важных причин — это, наверное, что-то эмигрантское — в том, что мы просто боимся отказаться от работы. Есть такое выражение: «Работа порождает работу». Никто из великих не знал, что сделает что-то великое, они лишь трудились. Акцентировать на том, что вы должны что-то сделать, не стоит, нужно просто делать. Спустя много лет, если, дай бог, вам удастся что-то оставить по себе — даже не говорю слово «великое», но что-то прекрасное, — значит, миссия выполнена.

В этом году летом выйдет сериал «Денискины рассказы», а позже будем снимать и полный метр. В середине декабря появится фильм «Домовенок Кузя» и много-много уже более взрослого кино. Я считаю, что надо делать разное, нельзя зацикливаться на одном.

Хочется создать много такого, что нас переживет. Мы, люди из кино, точно пришли в эту профессию не для себя, мы пришли, чтобы что-то оставить. И дай бог сил и таланта, чтобы мы могли что-то после себя оставить своим детям.