«Наш стиль — вдохновенный дилетантизм»: как снимают Любовь Львова и Сергей Тарамаев

Анастасия Лабурец

Кинообозреватель в изданиях Time Out, 7 дней.Кино, «Кинотексты»

«Фишер» — мрачный сериал о поимке одинцовского детоубийцы, который, по одной из версий, закрыл историю смертных казней в России. Авторами ленты выступили Любовь Львова и Сергей Тарамаев, которые несколько месяцев назад произвели на критиков впечатление «Черной весной». START не остался в стороне и тоже поддался очарованию картин режиссерского дуэта. Рассказываем, о чем говорят в своих работах Львова и Тарамаев и чем привлекают внимание.

Яркий дебютный фильм

Каждый раз постановщикам Любови Львовой и Сергею Тарамаеву удается удивить зрителя неожиданными музыкальными открытиями. В чем секрет — ответить могут только они сами. В интервью START кинематографисты назвали свой стиль «вдохновенным дилетантизмом», позаимствовав это словосочетание у основателя Roxy Music Брайана Ферри. Музыкальные критики характеризуют жанровую манеру группы как что-то вроде арт-рока на стыке «новой волны» и попсы. Кажется, это можно отнести и к творчеству Львовой — Тарамаева, для которых каждая новая работа — это вызов себе и миру вокруг.

Режиссеры начинали свой путь в кино с театра. Познакомились в ГИТИСе, оба его и окончили. Затем устроились на работу к своему бывшему педагогу Петру Фоменко, а в 2001 году решили покинуть его мастерскую — потому что, как сказала Львова в одном интервью, «статус и положение — очень скучно». Отбросив страхи, пара решила посвятить себя тому, о чем задумывалась долгое время, — созданию кино.

Дебютный фильм Львовой и Тарамаева появился спустя 12 лет. Называется он «Зимний путь». Драма о невозможности любви под меланхоличный песенный цикл Шуберта выстрелила практически сразу же. Картина была отмечена на «Окне в Европу» в Выборге, завоевала главную награду в Лондоне, была показана в итальянском Лечче и высоко оценена российскими критиками.

В «Зимнем пути» уже встречаются характерные черты, которые присущи всем последующим работам режиссеров. Герои фильма — потерянные романтики и бунтари, которые никак не могут найти себе место в нынешних реалиях и оттого предпочитают балансировать на краю пропасти. Мир вокруг равнодушен и холоден, что подчеркивается приглушенными цветами кадров и непосредственно самим временем года на экране. Сама история лишена сантиментов и фальшивых надежд на светлое будущее, хотя не мечтать о том, что у героев всё получится, попросту не выходит.

Чувственные главные герои

Как мы уже отметили, в центре практически каждого фильма или сериала Львовой и Тарамаева находятся персонажи-романтики, которые не могут смириться с тем, как устроен нынешний мир. В «Зимнем пути» это музыкант Эрик, предпочитающий вместо «сна, прогулок и Шуберта» бутылку водки и пьяные дебоши. В «Метаморфозисе» — хрупкий пианист Сенин, чья трогательная дружба с 11-летней девочкой приводит к трагедии. В «Амбивалентности» — двое приятелей, терзающиеся противоречиями между тем, что правильно и чего им хочется на самом деле. В «Черной весне» — Мел (Глеб Калюжный), решающий возродить забытую традицию дуэли, чтобы желающие могли отомстить обидчикам и защитить свою честь.

Спокойный и нежный взгляд постановщиков оказывается наилучшей оптикой для героев, живущих между прошлым и настоящим и пытающихся понять, кто же они.

Живой язык

Это еще одна отличительная черта кинематографа Львовой и Тарамаева. Герои их фильмов говорят как реальные люди: матерятся, делают ошибки в словах, проглатывают звуки, злоупотребляют словами-паразитами. Речь не только придает достоверности происходящему на экране, но и подчеркивает индивидуальные особенности некоторых персонажей.

Например, в сериале «Фишер», рассказывающем о поимке маньяка, следователь Евгений Боков в исполнении Ивана Янковского «шокает», выдавая ростовский акцент, а еще хамит и не стесняется в выражениях, тем самым демонстрируя свой грубый нрав и достаточно неприятный характер. В «Черной весне» юный поэт и романтик Мел вдохновенно читает уличные стихи, проникается русской литературой, особенно Пушкиным, но в моменты высокого эмоционального напряжения может позволить себе перейти на крепкое словцо (в конце концов, и у нашего главного поэта была нецензурщина). В «Докторе Преображенском» речь главного героя, пластического хирурга Льва, грамотная, уверенная, в результате перед зрителем предстает образ человека умного, прямолинейного, который не контрастирует с социальным статусом и профессией персонажа.

Любопытная операторская работа

Практически каждая работа режиссерского дуэта может похвастаться отличной визуальной составляющей. Постановщики находят красивые пейзажи (будь то навевающее романтику морское побережье в «Черной весне» или угрюмые зимние улицы Москвы в «Зимнем пути»), которые оттеняют состояние героев или, наоборот, с ним контрастируют и усиливают драматический эффект произведений. Не скупятся на съемку ручной камерой, придающей повествованию динамику и еще большей натуралистичности. Эффектно заигрывают с тоном, светом и цветом, то погружая зрителя в гнетущую атмосферу «Фишера» с изуродованными трупами, то отправляя в неоновый мир «Черной весны», который постепенно окрашивается в болезненно красный.

При создании в том числе визуального ряда Львова и Тарамаев вдохновляются творчеством известных кинематографистов. Среди них «Эйфория» Сэма Левинсона, референсы к которой угадываются в «Черной весне», «Настоящий детектив» Ника Пиццолатто, «Охотники за разумом» и «Семь» Дэвида Финчера, послужившие благодатной почвой для создания «Фишера», а также фильмы Гаса Ван Сента, сыгравшие не последнюю роль в съемках «Зимнего пути» и «Метаморфозиса».

Запоминающаяся музыка

Если вы уже давно хотели пополнить свой плейлист новыми композициями, то музыка из фильмов и сериалов Львовой и Тарамаева однозначно рискует в нем оказаться. Мечтали услышать мрачную версию знакомой вам песни из детства? От «Крылатых качелей» в «Фишере» ждите мурашек по коже. К слову, эффект, получаемый от песни, сопоставим с колыбельной в титрах к «Ребенку Розмари» Романа Полански. Настроение погрустить? Тут на помощь придет «Моя душа» из «Черной весны» или сингл «Забавы», записанный Глебом Калюжным.