Пальмовые ветви, золотые статуэтки: тренды зарубежного кинематографа

Довольно долго основным проводником голливудского кинематографа в мир фестивального движения была Венеция, где в рамках киносмотра показывали оскаровские ленты вроде «Джокера» (2019), «Бедных-несчастных» (2023), «Формы воды» (2017) и «Звезда родилась» (2018). Однако более прочная взаимосвязь образовалась между Каннами и «Оскаром». Ранее они олицетворяли разные грани кинокультуры, но со временем программу фестиваля на Лазурном берегу стали чаще пополнять голливудские фильмы. Звездное жюри Канн в 2016 году даже возглавил режиссер блокбастера «Безумный Макс: Дорога ярости» Джордж Миллер.

Одновременно с этим среди основных номинантов киноакадемии стали все чаще мелькать инди-фильмы и картины на иностранном языке, в том числе и участники каннского конкурса. Яркие примеры — «Треугольник печали», «Анатомия падения», «Сядь за руль моей машины», «Зона интересов» и корейские «Паразиты», выигравшие главные награды и в Каннах, и на «Оскаре».

Развитие интернета, новых форм просмотра и глобалистских тенденций как таковых начало стирать границы между разными кинематографами западного мира. Нынешнее поколение зрителей в США не столь критично относится к чтению субтитров: огромными хитами стали европейские сериалы «Тьма» (2017–2020), «Бумажный дом» (2017–2021) и корейская «Игра в кальмара» (2021). Ответственный за эти сериалы Netflix также выпустил на экраны испаноязычную драму «Рома» (2018), выигравшую приз академии за лучшую режиссуру.

Иностранные фильмы на «Оскаре» в целом намного чаще начали выходить за пределы специальной номинации и удостаиваться основных наград. В 2019 году триумф «Паразитов» Пон Джун Хо создал любопытный прецедент, после которого заокеанских картин в главных категориях стало больше. Свежайшие примеры — «На западном фронте без перемен», «Зона интересов» и «Анатомия падения».

Последнее десятилетие западного кинематографа — время культурного возвышения жанрового кино. Отбор фильмов для Американской киноакадемии раньше был ограничен весьма традиционными историческими и социальными драмами. Теперь же в него все чаще начали попадать зрительские картины из популярных жанров — от артбастеров Кристофера Нолана до хоррора «Прочь» Джордана Пила и того же триллера «Паразиты».

Хоррор, который довольно долго считался маргинальным направлением, превратился в чуть ли не главный жанр современности, привлекающий молодых и амбициозных авторов вроде Роберта Эггерса и Ари Астера. Триумф ужасов в Каннах подтвердила победа картины «Титан» — стильного и провокационного боди-хоррора постановщицы Жюлии Дюкурно.

Во многом это заслуга независимой компании А24, которая умудрилась поставить производство штучных инди-фильмов на поток. Студия громко ворвалась в мир больших корпораций победой драмы «Лунный свет» на «Оскаре» в 2016 году, а в последние годы и вовсе захватила номинации киноакадемии. Прославилась А24 за счет вдумчивых и нестандартных жанровых картин, а недавние триумфы студии — «Всё везде и сразу» и «Падение империи» — демонстрируют интересное слияние инди-эстетики и большого блокбастерного кинематографа.

О спросе на жанровое кино говорят и успехи двух главных студийных режиссеров современности, совмещающих авторское и массовое. Речь идет о постановщике грандиозного «Оппенгеймера» Кристофере Нолане и создателе мрачной и атмосферной «Дюны» Дени Вильнёве. Оба режиссера крайне удачно сочетают разные начала в своих работах. Последние два победителя «Оскара» в целом выражают тенденцию на размывание границ между большим студийным и независимым авторским кино. И это прекрасно!

Одни из наиболее заметных тем в современном западном кино по «Оскару» и Каннам — гендерная проблематика и социальная несправедливость, освещающиеся в массе награждаемых картин последних лет. Положение женщин — вопрос, который весьма ярко раскрылся в фэнтези-комедии «Барби», черном драмеди Йоргоса Лантимоса «Бедные-несчастные», в фильмах «Женщины говорят» и «Девушка, подающая надежды». Список можно продолжать еще долго.

Тренд на остросоциальную проблематику выражается в оскаровских фильмах последних лет: околодокументальная «Земля кочевников» Хлои Чжао и трогательная инди-картина «CODA: Ребенок глухих родителей». Эту тенденцию Канны поддержали несколькими годами ранее, когда «Золотая пальмовая ветвь» досталась режиссерам Хирокадзу Корээде и Кену Лоучу за проникновенные ленты «Магазинные воришки» и «Я, Дэниел Блэйк».

В последние годы эта проблематика все чаще начала выражаться в сатирической форме. Достаточно вспомнить работы шведского режиссера Рубена Эстлунда «Квадрат» и «Треугольник печали», отстраненно и иронично отображающие миры искусства и западной элиты. А главная сатира прошлого года — номинированная на «Оскар» картина «Американское чтиво» — высмеяла сам тренд на социальную справедливость и конъюнктурные произведения. Еще один прошлогодний фаворит — лента Тодда Хейнса «Май декабрь» с Джулианной Мур и Натали Портман, выдвинутая на приз за сценарий. Картина одновременно раскрывает тему табуированных сексуальных отношений и иронизирует над современными медиа и актерской профессией.

Фестивали демонстрируют зрителям не только свежие и актуальные работы самых значительных режиссеров планеты, но и новейшие достижения в области технологий. Уже давно ходят разговоры о виртуальной реальности в качестве будущего киноиндустрии, и именно Канны стали площадкой для революционного формата.

В 2017 году известный постановщик Алехандро Гонсалес Иньярриту («Бёрдмэн», «Выживший») показал на Лазурном берегу интерактивный фильм «Плоть и песок». По словам зрителей, они прошли через душераздирающий иммерсивный опыт, заставивший их почувствовать себя в шкуре мексиканского беженца, пересекающего границы США. Два года спустя усилия Иньярриту решила отметить и Американская киноакадемия: режиссер получил приз за особые достижения в области киноискусства, но для большей части аудитории его работа осталась под завесой тайны.

Тренд поддержал киносмотр в Венеции, но в Каннах подобных экспериментов не было вплоть до этого года. Сейчас же организаторы фестиваля и кинорынка Marché du Film проведут специальную программу VR-фильмов, в рамках которой аудитория погрузится в восемь виртуальных проектов основного конкурса, а также ряд внеконкурсных иммерсивных произведений. Ну что же, ждем новых отзывов о свежем веянии и неминуемого продолжения развития этой тенденции — в будущем кинематографа.